Глава 13

«Мы пойдем разными дорогами…»

Все еще работавшие в шлюпочном отсеке «Ирены Ривы-и-Сильвы» аварийные команды немного портили общую картину, но почетный караул не подкачал. Орионский челнок вошел в отсек, и облаченные в черные брюки и зеленые кители космические десантники вытянулись по стойке «смирно». Люк челнока открылся. Из него вышел «ханхак» клана Тельмаса’Заарнак. Космические десантники взяли «на караул».

Орионец браво ответил на приветствие, но всем, кто достаточно хорошо его знал, стало ясно, что, несмотря на безукоризненное соблюдение военного этикета, он сгорает от нетерпения. Как только приветствия завершились, братья по крови обменялись крепкими рукопожатиями, и Заарнак в очередной раз стал оправдываться:

– Я спешил изо всех сил, Реймоонд, но вы же понимаете!..

Прескотт рассмеялся и заговорил на Великом языке орионцев:

– Я все понимаю и ни на мгновение не усомнился в том, что вы прилетите! Да ведь вас не удержал бы и бешеный «зегет»!

Прескотт взглянул на офицеров штаба Заарнака. По трапу один за другим спускались уже знакомые адмиралу орионцы. Вдруг он увидел немного нелепую в таком окружении фигуру землянина, шагавшего рядом с Уарией.

Прескотт так удивился, что даже перешел на стандартный английский:

– Да ведь это же лейтенант Сандерс из команды адмирала Леблана!

– Ну да, его повесили мне на шею в последний момент вместе с этими проклятыми транспортами! – с недовольным видом сказал Заарнак.

Прескотт улыбнулся, старательно пряча зубы, и снова заговорил по-орионски:

– Конечно, они вас задержали, но без них моя ударная группа имела бы сейчас очень бледный вид.

– А что было бы с вами, если бы они задержали меня еще на пару дней?! – прорычал Заарнак, и Прескотт не нашелся что ответить.

В этот момент к Прескотту приблизился Сандерс. Он отдал честь адмиралу.

– Добро пожаловать на борт моего флагмана, лейтенант! – сказал Прескотт, отвечая на приветствие. – Надеюсь, вы привезли что-нибудь новенькое от адмирала Леблана!

– Так точно! Кроме того, адмирал Леблан ждет, что я передам ему ваши наблюдения.

– В этом случае вам с мелким когтем Уарией надо поскорее поговорить с коммодором Чангом. Объедините свои усилия, пока мы беседуем с владетелем Тельмасой. Коммодор Чанг расскажет вам с когтем Уарией все, что вас интересует, и вы втроем подготовите для нас совместные выводы.

– Будет исполнено!

Если Сандерс и чувствовал себя неловко оттого, что ему придется тесно сотрудничать с офицерами, которые были намного старше его по званию, он не подал вида, и у Прескотта заблестели глаза.

– Более того, лейтенант Сандерс, я бы хотел увидеть ваши предварительные выводы у себя на столе в семнадцать ноль-ноль.

– Будет исполнено! – повторил Сандерс.

На этот раз Прескотт с удовлетворением отметил, что на лице самоуверенного юноши появилось озабоченное выражение. Адмирал дружелюбно улыбнулся Сандерсу и повернулся к следующему из подошедших к нему офицеров.

Хотя Кевин Сандерс прекрасно находил общий язык с «усатыми-полосатыми», порой и он испытывал изрядное облегчение, вновь оказавшись на земном космическом корабле. Во-первых, там было не так сухо и жарко, как на орионских кораблях, а во-вторых, на борту «Ирены Ривы-и-Сильвы» было много молодых привлекательных и незамужних женщин, не покрытых с ног до головы шерстью. Сандерс понимал, что со своим блестящим темным мехом и узкими янтарными глазами (не говоря уже о длинных изящно подрагивающих усах и кремовых кисточках, венчающих ее треугольные уши) Уария – воплощение орионской женской красоты и привлекательности. Она нравилась и ему самому, но лишь как изящная пантера или грациозная пума. В интимном же плане пребывание на земном корабле обещало намного больше.

Впрочем, для решения интеллектуальных задач Сандерс не мог желать себе лучшего партнера, чем Уария. Он сомневался, что когда-нибудь встретит человека умнее этой орионки, и сейчас, сидя в каюте Амоса Чанга, он откинулся в кресле и с удовольствием слушал беседу начальника разведотдела штаба Прескотта и Уарии’Салааф.

Из разговоров с Уарией во время их совместного полета Сандерс понял, что орионка привыкла очень тесно сотрудничать с Чангом, считая его не только коллегой, но и другом. И все же он и не подозревал, как хорошо Уарии и Чангу работается вместе. Уария отличалась неукротимой фантазией. Она обладала таким мощным парадоксальным умом, какой Сандерс отмечал еще разве что за самим Марком Лебланом. Чанг же в основном опирался не на интуицию, а на логику, способность делать безошибочные выводы и колоссальное трудолюбие, позволявшее ему осмыслить огромные объемы материала, чтобы разыскать в нем самое важное. Именно Чанг выявлял факты, не вмещавшиеся в привычные рамки, а Уария обдумывала их и предлагала объяснение. После этого Чанг анализировал предложенные объяснения, пытаясь найти в них малейшие изъяны. Тем временем Уария указывала на недостатки в его собственных рассуждениях, и в конце концов они совместными усилиями вырабатывали практически неопровержимые теории.

Кроме того, они оба выслушивали критику в свой адрес, не считая ее личным оскорблением, и не стеснялись критиковать других, а это, по мнению Сандерса, было очень редким и ценным качеством. Именно благодаря ему, а не только из-за их страсти решать загадки совместная работа Уарии и Чанга приносила такие богатые плоды. При этом самым странным было то, что, хотя им и приходилось сражаться на самой страшной войне в истории известной части галактики, они получали огромное удовольствие от своей работы.

Впрочем, сейчас они говорили не о самых приятных вещах.

– Мы понимали, что вы понесли большие потери, Амоос, – негромко проговорила Уария, красноречиво прижав уши.

Она ерзала в кресле перед столиком, на котором стоял стакан. Как и многие орионцы, она питала слабость к земному бурбону. Сам Чанг пил в основном вино, но раздобыл для Сандерса дорогое шотландское виски, которое сам лейтенант никогда не смог бы себе позволить.

Уария сделала глоточек из стакана и на орионский манер зашевелила усами.

– Однако мы и не подозревали, насколько они в действительности велики. Хорошо еще, что владетель Тельмаса только в ЭП-4 узнал, в какой опасности вы оказались! А то он просто сошел бы с ума!

– Да, нас потрепали, – вздохнув, согласился Чанг, а Сандерс подумал, что сам бы он назвал такие потери чуть ли не катастрофическими: первая ударная группа лишилась восьми мониторов, одиннадцати сверхдредноутов, девяти ударных и эскадренных авианосцев, четырнадцати линейных крейсеров и тысячи восьмисот истребителей, не говоря уже о своих канонерках, уничтоженных практически полностью. – С другой стороны, – продолжал Чанг, расправляя плечи с видом человека, не желающего предаваться унынию, – даже такие потери небольшая цена за то, чего сумел достичь адмирал Прескотт. Ведь мы уничтожили целое «паучье гнездо» и немало паучьих кораблей. – Если наши предварительные расчеты и расчеты адмирала Леблана, – добавил Чанг, кивнув в сторону Сандерса, – верны, у «пауков» осталось только три «гнезда». А в ЭП-5 мы уничтожили у противника не меньше кораблей и канонерок, чем он у нас!

– Это верно, – согласилась Уария.

Убегавших «пауков» преследовали истребители второй ударной группы, и Уария была осведомлена о потерях противника даже лучше Чанга.

– Мы еще не подвели окончательные итоги, но если донесения пилотов подтвердятся, совместными усилиями наших ударных групп уничтожена треть паучьих сил в этой системе. Ускользнувшие же в узел корабли противника были в разной степени повреждены.

– К сожалению, корабли первой ударной группы тоже не в лучшем виде, – с кривой усмешкой заметил Чанг. – Однако мы уже начали их ремонтировать, а привезенных вами истребителей хватит для всех наших авианосцев. Впрочем, самый главный ущерб, причиненный нами противнику, заключается в том, что мы нашли невидимый узел пространства, который ведет в систему, позволяющую попасть из ЭП-5 в Первое паучье гнездо. Кроме того, мы приблизительно представляем, сколько времени занимает такой полет. Зная, сколько в среднем приходится лететь в звездной системе от одного узла пространства до противоположного, мы рассчитали, что параллельная цепочка, ведущая из ЭП-5 в Первое паучье гнездо, включает в себя не больше пяти звездных систем.